Анна Закревская - Радуга на сердце
Ему навстречу из дальней комнаты выскользнула маленькая пушистая тень и сверкнула на гостя зелеными глазищами. На автопилоте выдав неуверенное «кс-кс-кс», Санька получил свою порцию кошачьего мата в виде шипения и прижатых к голове ушей, после чего представитель семейства кошачьих растворился в тенях коридора.
Кирилл Заневский оказался занят. Небрежно махнув Саньке на кресло, заваленное развороченным околокомпьютерным железом, и кровать, не менее развороченную, с одеялом, сбитым так, что каждый судил об этом в меру своей испорченности, он снова отвернулся к компу. Беседа на птичьем языке, из которого кирькин гость понимал лишь отдельные слова, возобновилась.
Санька, не воспользовавшись приглашением, молча нарезал круги по комнате. Тщательно взращиваемая способность ничему не удивляться и сохранять вид истукана с острова Пасхи – единственная возможность выжить с Ангелиной Павловной, сейчас вопила благим матом, что снова надо было договариваться о встрече на нейтральной территории, хоть в том же Севере, а не в этом бардаке гнезда фрилансера. Но прагматик быстро возразил, что вся специальная аппаратура, необходимая Буревестнику для его «интереса ради и практики для» если где и существует, то только здесь.
Украдкой оглянувшись и утвердившись в мысли, что хозяин комнаты за ним не наблюдает, Санька осторожно перебрался через кресло к шкафу, на створке которого висела длинная бумажная простыня со строчками в столбик. Стихи? Но Буревестник никогда не писал стихов. Санька хмыкнул – или я все-таки чего-то о тебе не знаю, Кирилл Заневский? Ведь если быть честным, я в институте знал каждый твой шаг, каждую твою новую пассию, залипшую на вороные волосы по плечи и серебряные кроссовки, а уж копия твоей зачетки и вовсе была моей настольной книгой, где красным подчеркивались все специальные дисциплины. Их ты брал играючи, я – тяжелым штурмом. Но стихов во всей этой круговерти не было.
Над седой водой транскода ветер байты собирает.
Между сервером и сайтом гордо реет Буревестник,
чёрной молнии подобный.
Санька неэстетично выпучил глаза и едва поймал падающую челюсть. Стремление не удивляться издало предсмертный хрип и издохло на задворках сознания. Транскод. Значит, вот каков ты, Буревестник. Не бросил старые забавы… А ведь транскод уже давно как запрещен, старик.
То крылом «F5» касаясь, то стрелой взмывая к логам,
он кричит, и – Город слышит радость в смелом крике птицы.
В этом крике – жажда взлома!
Ну это ж надо… Санька едва слышно хмыкнул, вдруг искренне пожалев, что не послушался в свое время дочку и не вживил себе гугл-глаз: мог бы сфоткать на память эти признательные показания в виршах. Горький в гробу перевернулся, наверно.
Силу «Ctrl-alt-delete» и уверенность в победе
слышит Город в этом крике.
Нубы стонут перед взломом, – стонут, мечутся по тэгам
и на жёсткий диск готовы спрятать все свои пароли.
И админы тоже стонут, – им, админам, недоступен
кайф узреть «экраны смерти»: «Hard reset» их всех пугает.
Линуксоид робко прячет тело жирное в утёсах…
Только гордый Буревестник реет смело и свободно
над просторами транскода!
Воспоминания накрыли Саньку с головой. Запредельный полет в транскоде под звездами активных подключений, погоня тех самых админов, фиксирующих каждый их поворот, каждый новый порт, сумасшедшая скорость соединения… Буревестник вел всю горе-компанию хакеров-пятикурсников, играючи уворачиваясь от стрел-запросов адреса атакующего, со смехом кричал, перекрывая шум ветра в ушах: «Посмотрите направо – здание службы безопасности… Все там будем, девочки!» В ту хакерскую атаку Саньку взяли только потому, что он узнал о ней сам и намекнул участникам о своей осведомленности. Санька не был шестеркой, не пошел бы в деканат, если б его не приняли в команду… Но репутация отличника как самого «правильного» человека на свете – страшная штука. Они испугались и уговорили Буревестника взять Александра Валько на дело. Уже не важно, какой именно сервер они хакнули, но это Кирькино «любая дверь, на выход и чистите логи» до сих пор иногда догоняло во сне.
Все мрачнее антивирус опускается над птицей,
и поёт, и рвётся «эхо», выдавая строки текста.
Хард грохочет. От запросов стонут гейты,
с пингом споря. Не выдерживает сервер стаи волн
и ddos-атака пробивает ход с размаху в корневые каталоги,
разбивая в пыль и брызги все админские защиты.
Буревестник с криком реет, чёрной молнии подобный,
как стрела пронзает базу, скрытый файл крылом срывает.
Вот он носится, как демон, – гордый, чёрный демон взлома, —
и смеётся, и рыдает… Над админом он смеётся, и над юзером рыдает!
В вое дисков, – чуткий хакер, – он давно усталость слышит,
близок перегрев системы, грянет переустановка!
Кулер воет… Хард грохочет…
Синим пламенем пылают сервера на горизонте.
Город ловит стрелы молний, USB-порты сжигая.
Кнопка «Пуск» не отвечает, форматируется сектор,
падает диспетчер файлов.
– Буря! Скоро грянет буря!
Это смелый Буревестник гордо рушит фаерволлы
над ревущим ру. пространством; то кричит пророк свободы:
– Пусть сильнее грянет буря!..
Оставшуюся часть переписанной в контекст современного мира поэмы Санька проглотил залпом, зацепившись взглядом только за «пророка свободы». О, с чувством справедливости у Кирьки никогда проблем не возникало. И да, тот сервер, который они взломали всем кагалом, кажется, принадлежал министерству образования, которое как раз тогда собиралось ввести определение профпригодности не по оценкам в табеле, а по психологическим тестам. Профпригодность. Оптимизация кадров. Вечная тема, ей-богу.
– А это твой новый друг, что ли? – прозвучал вдруг на всю комнату чуть механический голос из динамиков. – По стареньким пошел, Буревестник?
Санька затравленно оглянулся. Птичий разговор оказался с видеосвязью, и чуть сдвинувшаяся в сторону узкая спина Кирьки открыла собеседнику обзор на полкомнаты.
– О-о-о… – протянул тот же голос, пока согнувшийся от смеха Кирька сползал со стула, а Санька перебирался через кресло обратно, на свободное пространство. – Ну, хоть бы постель за собой поправили, мальчики…
– Прекрати, Ян, – простонал Кирька и, с трудом дотянувшись до клавиатуры, с размаху ударил кнопку сброса.
Санька столбом стоял посреди комнаты, медленно закипая от ярости. Не надо было быть особенно зрячим, чтобы понять – давнее желание удавить Буревестника за все старые грехи, в числе которых «зашкаливающая крутость» стояла на первом месте, сейчас дополнилось новым и более весомым аргументом… Да что этот его дружок имел в виду вообще? Мальчики? Постель за собой убрали?! Нет дыма без огня, но тебя, Буревестник, за что-то же бросила жена…
Кирька даже и не думал подниматься с пола. Смотрел на своего гостя снизу вверх, запрокинув голову и жестко прищурив свои чуть зеленоватые глаза, словно на харде считал битые сектора.
– Это коллега из Нидерландов, – тихо объяснил он, не дожидаясь вопроса. – У них там с этим проще как-то… Давно уже. Он все превратно понял. Извини, Саня.
Санька выдохнул. Весь тщательно построенный разговор полетел к чертям.
– А теперь к делу, – выдохнул Кирька, вставая, как столетний дед с врожденным ревматизмом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Использован текст песни В. Высоцкого «Подводная лодка».
2
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»
3
Использован текст песни «Новый день» группы «Конец фильма»
4
Использован текст песни «Все под контролем» группы «Смысловые галлюцинации»
5
Использован текст песни «Последний день на Земле» группы «Смысловые галлюцинации»
6
Использован текст песни «Песня про псов, воинов и трусы» группы «Башня Rowan».
7
Использован текст стихотворения Анны Закревской «Последний из зорчих».
8
Анна Закревская «Мантра бездорожья»
9
Анна Закревская «Мантра бездорожья»
10
Анна Закревская «Мантра бездорожья»
11
Использован текст песни «Thunderbird» группы «Big City Indians»
